Противоаэростатные ракеты "Le Priеur".

Противоаэростатные ракеты «Le Priеur».

Разработчик: Ив Поль Гастон ле Приер
Страна: Франция
Год создания: 1916

В апреле 1916 года капитан французской армии, летчик Ив Поль Гастон Ле Приер (Yves Paul Gaston Le Prieur) предложил и воплотил на практике способ борьбы с аэростатами с помощью ракет, запускаемых с самолетов. Он установил на самолете 8 ракет (по 4 на борт) с электрическими запалами.

Суть идеи была проста — ракета заостренным носом вспарывала оболочку аэростата, а работающий реактивный двигатель (примитивный заряд черного пороха, судя по клубам дыма) зажигал водород, коим тогда наполнялись аэростаты.

Не зря говорят, что многие европейские изобретения лишь повторяли то, что уже изобретено на востоке за сотни лет до этого, но не получило развития или было благополучно забыто. Один из ярких примеров — боевые пороховые ракеты, которые впервые появились в Китае на рубеже первого и второго тысячелетий. Оттуда они в 14 или в 15 веке попали в Индию, а в начале 19 века были скопированы и усовершенствованы англичанином Уильямом Конгривом.

Макеты старинных китайских ракет и и огненных стрел с пороховыми ракетными ускорителями.

Зажигательные, фугасные и сигнальные ракеты Конгрива различных калибров. Видно, что принципиально они ничем не отличались от древнекитайских.

Первоначальный оптимизм европейцев в отношении этого оружия вскоре сменился разочарованием из-за его низкой точности и подверженности влиянию ветра. А появление через несколько десятилетий нарезных орудий привело к повсеместному отказу от ракет, которые сильно проигрывали новым артиллерийским системам не только в точности, но и в дальнобойности. Однако в 1916 году это дважды забытое оружие вернулось в третий раз, а причиной его возвращения стали боевые аэростаты.

Первые опыты применения воздушных шаров для слежения за вражескими армиями отмечались еще во времена французских революционных войн конца 18 века. В дальнейшем наблюдательные аэростаты использовались в американской гражданской войне, а также во франко-прусской, русско-турецкой, русско-японской и ряде других.
Но наиболее широкое распространение это средство визуальной разведки получило в годы Первой мировой войны, чему способствовал ее позиционный характер. Десятки аэростатов изо дня в день висели на тросах по обе стороны линии фронта. От опытных глаз воздушных наблюдателей, вооруженных мощными биноклями, не могло укрыться ни одно движение в радиусе многих километров. Полученные сведения тут же передавались по телефону на землю, после чего по указанным целям наносила удар артиллерия. Баллоны поднимались с таким расчетом, чтобы их не могли достать вражеские зенитки.

Неудивительно, что одной из первых и наиболее важных задач, поставленных перед боевой авиацией, стала борьба с этим «всевидящим оком». Первым средством такой борьбы являлись стрелы — тяжелые заостренные металлические стержни со стабилизатором, которые летчик высыпал из специального ящика или просто из мешка, пролетая над вражеским аэростатом. Стрелы дырявили оболочку, вызывая утечку газа и заставляя аэростат спуститься.

Но это оружие оказалось малоэффективным. Попасть хотя бы несколькими стрелами в баллон было непросто, но даже в случае успеха дырки быстро заклеивали, аэростат подкачивали водородом из газгольдера и всего через пару часов «пузырь» снова маячил в небе.

Появление на аэропланах пулеметов тоже не решило проблему, поскольку пробоины от пуль устранялись столь же легко и быстро, как и от стрел. Требовалось новое оружие, которое не просто заставляло бы аэростат на время спуститься, а приводило бы к полному его уничтожению. И в начале 1916 года такое оружие появилось. Лейтенант французского флота Ив Пьер Гастон Ле Прие (Le Prieur) вспомнил про древнекитайское изобретение, предложив сжигать баллоны ракетами.

Схема ракетной установки «Le Priеur».

Ракета «Le Priеur» представляла собой картонную трубку длиной чуть более полуметра с запрессованной пороховой шашкой — двигателем и деревянным носовым конусом с треугольным лезвием, напоминавшим наконечник копья. Оно предназначалось для протыкания оболочки аэростата, после чего наполнявший ее газ должен был вспыхивать от ракетной струи. Сбоку к ракете крепилась длинная деревянная рейка — хвост, служившая для стабилизации в полете. Эти рейки при заряжании вставлялись в пусковые установки — простые металлические трубки диаметром 25 миллиметров, которые приделывали к межкрыльевым стойкам истребителей-бипланов. Обычно истребитель нес шесть или восемь ракет, но иногда их количество доходило до десяти. Ракеты запускались попарно или залпом с помощью электрозапала. Пилот осуществлял наведение через простейший рамочный прицел, либо просто «на глазок». Для предохранения от струй раскаленных газов при пусках полотняную обшивку нижнего крыла в районе стоек заменяли алюминиевыми или жестяными листами, а деревянные стойки защищали металлическими накладками.

Пороховая шашка полностью выгорала на дистанции 100-150 метров, а дальше ракета еще примерно метров 300 летела по инерции. Но чтобы гарантированно «запалить» аэростат надо было попасть в него ракетой с работающим двигателем. Очень малая дальность эффективной стрельбы грозила летчику риском врезаться в баллон при малейшем опоздании с выходом из атаки.

Тем не менее, французы решили рискнуть. Весной 1916 года первые партии ракет были изготовлены и установлены на самолеты Nieuport N.16, ставшие, таким образом, первыми в мире воздушными ракетоносцами. 22 мая 1916 года, после короткой тренировки пилотов ракетные истребители впервые пошли в бой. Эксперимент увенчался полным успехом. Французские летчики за несколько минут сожгли ракетами пять из шести немецких привязных аэростатов, висевших в районе Вердена и возвратились без потерь.

Один из первых истребителей-ракетоносцев Nieuport N.16. Никакого другого оружия, кроме ракет, на нем не установлено.

Один из первых истребителей-ракетоносцев Nieuport N.16.

Пуск ракеты «Le Priеur».

Крупный план ракет «Le Priеur» на том же истребителе.

Этот триумф вызвал всплеск интереса к изделиям французского летчика. Уже через месяц они появились у англичан, еще через два — в России. Вскоре и немцы, захватив совершивший вынужденную посадку ракетный Nieuport N.16, скопировали это оружие.

Наиболее часто французы и русские монтировали установки Ле-Прие на истребителях типа «Nieuport», но иногда их можно было увидеть на истребителях SPAD S.VII и даже на крупных двухместных самолетах-разведчиках «Farman». У англичан «Le Priеur» стояли на истребителях Sopwith «Pup», De Havilland D.H.2 и ночных перехватчиках RAF BE.12.

Реплика английского истребителя-ракетоносца Sopwith «Pup».

Farman НF.40 с ракетами «Le Priеur».

Английский истребитель с толкающим винтом De Havilland D.H.2. Помимо ракет «Ле-Приер», он вооружен пулеметом «Lewis».

Русский истребитель Nieuport N.21 с ракетами «Ле-Приер». Юго-Западный фронт. Лето 1917 г.

В 1916-1917 годах ракетами были уничтожены десятки аэростатов с обеих сторон. Появились и первые «ракетные асы». Известно несколько случаев, когда ракетами удавалось сбить даже аэропланы, но это можно считать лишь случайностью. Хотя вероятность попадания у «Le Priеur» была гораздо выше, чем у стрел, она не шла ни в какое сравнение с точностью боя стрелкового оружия. Из-за неэффективного реечного стабилизатора на дистанции 100 м разброс достигал нескольких метров, поэтому даже по неподвижно висящим аэростатам летчики то и дело промахивались.

29 августа 1917 года состоялось первое испытание ракет в боевой обстановке на русском фронте. Из боевого донесения летчика Каминского:

«В течение двух дней, предшествовавших вылету, я следил в бинокль за поднимавшимся в местечке Нов. Барановичи аэростатом. Выяснил, что он поднимается около 12 часов и опускается около 3 часов, а затем через 30-40 минут снова поднимается. В день, мною выбранный для атаки, я подготовил самолет «Ньюпор», вооруженный 6 ракетами Лe Приера по три на каждую стойку. Проверил действие ракет на земле по мишени. Необходимо было, чтобы они с двух сторон шли бы под таким углом, чтобы на расстоянии 100 метров сходились на мишени. По инструкции полагалось ставить по 4 ракеты на стойку но, боясь что это будет слишком большой перегрузкой для самолета, я снял с каждой стойки по одной нижней трубе для ракеты и оставил 6… Поставлен был двойной контакт для включения сперва на 4 ракеты — по 2 с каждой стороны, а затем на случай промаха, на оставшиеся две…

Приблизившись на дистанцию 50-60 метров сверху и наведя свой прицел на отличительный знак в виде мальтийского черного креста на белом фоне в кругу, я левой рукой включил контакт и 4 ракеты с шипением и дымом пошли вперед. Моментально же в двух местах в центре аэростата, чуть выше мальтийского креста, показался огонь. Резко взяв ручку на себя, я прошел уже над горевшим аэростатом метров на 14-15 прямо по направлению на свои позиции.»

Не очень качественный но интересный фотоснимок последствий атаки французским ракетным истребителем немецкого аэростата. В этот раз летчик промазал и все его ракеты прошли мимо (их дымные следы видны в левом верхнем углу), однако воздухоплаватель, заметив противника, решил не рисковать и еще до залпа поспешил выпрыгнуть с парашютом.

Также надо отметить, что, несмотря на выдающиеся первоначальные успехи «ракетоносцев» в борьбе с привязными аэростатами, все их попытки перехватить не менее распространенные в те годы дирижабли не принесли никаких результатов. Ракетным перехватчикам, входившим в состав британской ПВО, так и не удалось сбить ни одного «цеппелина». Причина заключалась, прежде всего, в том, что в 1916-1917 годах немецкие дирижабли летали на таких высотах, на которые истребитель, отягощенный ракетами, просто не мог подняться.

Еще одним серьезным недостатком было ухудшение летных данных самолетов-носителей. Истребитель с ракетами терял в скорости и не мог вести маневренный воздушный бой, поэтому при появлении в воздухе вражеских самолетов «охотникам за аэростатами» приходилось отказываться от выполнения задачи и давать залп впустую, чтобы освободиться от лишнего груза и снизить аэродинамическое сопротивление.

Однако причиной очередного отказа от ракет стало не это, а появление в боекомплектах авиапулеметов фосфорных зажигательных пуль, оказавшихся гораздо более эффективным оружием как в борьбе с аэростатами, так и против аэропланов.

В 1918 году выпуск пороховых неуправляемых ракет прекратился. Почти на 20 лет они вновь ушли в забвение, чтобы вновь возродиться на более высоком техническом уровне в виде советских «эрэсов» (РС-82), давших первые залпы в 1939 году в жарком небе над Халхин-Голом.

Список источников:
А.С.Шепс. Самолёты Первой Мировой войны. Страны Антанты.
Е.Ю.Белаш. Мифы Первой мировой.
«Авиамастер» № 06 за 2006 г. Вячеслав Кондратьев. Полотняные ракетоносцы.