Перелеты Севастополь — Санкт-Петербург 1912 года.
7 июня на самолете «Ньюпор-IV» стартовал инструктор Севастопольской авиашколы лейтенант Черноморского экипажа В.В.Дыбовский с механиком. Маршрут Севастополь — Харьков — Орёл — Тула — Москва — Петербург в 2950 км он преодолел за полтора месяца и прибыл в столицу 18 июля. Маршрут был пройден за 25 летных часов с 25 промежуточными посадками.
Лейтенант Дыбовский.
«Ньюпор» Дыбовского.
Самолет «Ньюпор-IV».
МОВ создало штаб перелета и когда Дыбовский по телефону из Харькова сообщил о своем вылете, провели совещание, обсуждая, как лучше «перехватить» Дыбовского и навести на аэродром, где тот никогда не летал. Сначала собрались выслать навстречу самолет авиатора Габер-Влынского, чтобы тот встретил его в воздухе над Царицыно и привел на аэродром. Затем решили, что «Габер-Влынский не полетит навстречу гостю в Царицыно, а будет все время кружить высоко над аэродромом, указывая Дыбовскому местонахождение аэродрома. Будут еще разведены костры. Дым, как выяснено, быстро замечается летчиком. Обо всем этом Дыбовский предупрежден.»
Позже сообщили, что «…на станцию Царицыно послан студент, чтобы развести сигнальный костер.» Дыбовского ожидали вечером 16 июня, однако на следующий появилось сообщение, что «Дыбовский, не долетев до Москвы, сел в Битце, а вылетевший его встречать Габер-Влынский долетел все же до Царицына и полетел обратно…»
Что там происходило на самом деле, можно понять только из мемуаров Джунковского:
«Из Тулы он должен был вылететь в 5 часов дня и быть в Москве в 7 часов вечера. К этому времени по шоссе по направлению к аэродрому неслись автомобили, ехали экипажи, извозчики, шли толпы народа пешком. На аэродроме висел синий флаг (отмена полета), пока не сообщили по телефону из Тулы, что Дыбовский вылетел. Тогда взвился оранжевый флаг (полет состоится). Это было в 5 часов 10 минут дня. К этому времени собралась уже масса публики, на кругу кипела жизнь вовсю, прибыли терские казаки — конные стражники Московского уезда, приехал и я на автомобиле, поздоровался со стражниками, принял рапорт от исправника и выслушал его доклад о принятых мерах по пути перелета, на случай, если бы понадобилось оказать какую-либо помощь. Затем приехал командующий войсками Плеве, профессор Н.Е.Жуковский, Ю.А.Меллер и другие… Вдруг совсем неожиданно налетел шквал: все заволокло облаками пыли, потемнело в воздухе, но это продолжалось не более 10-15 минут, стало опять светло, но сильный ветер не унимался. Жутко стало за судьбу летчика. Около 7 часов его еще не было, невольно все стали тревожиться. Я позвонил по телефону в Подольск, откуда мне ответили, что Дыбовский пролетел над Подольском в 6 с половиной часов. Тогда я позвонил в Царицыно — Дыбовский еще не пролетел — так ответили со станции. Невольно зародилась тревога, от Подольска до Царицына более 10-15 минут он пролететь не мог. Очевидно, катастрофа. Ю.А.Меллер решился поехать разыскивать летчика… Оказалось, что Дыбовский, попав в шквал, сначала пробовал из него выйти, спустился ниже, но ветер был такой резкий, что он решил не бороться с ним и спустился благополучно, не долетев до Царицына, в 21 версте расстояния от Москвы, где его и нашел Ю.А.Меллер со своими спутниками. Как ни упрашивали они Дыбовского долететь до Москвы, он не согласился и обещал вылететь в 6 часов утра на другой день.
На другой день с раннего утра опять аэродром наполнился народом, собрались все члены Общества воздухоплавания, приехал и я. Прошло томительных два часа, наконец по телефону сообщили, что он пролетел над Царицыном в 8 часов утра, затем через некоторое время сообщили, что он пролетел над Симоновым монастырем. В это время туман, бывший с утра, настолько сгустился, что вдаль ничего не было видно. Пошел сильнейший дождь, и со станции Люблино сообщили, что Дыбовский упал близ станции в болото. Я сел в автомобиль и поехал… к месту катастрофы. В это время аппарат находился уже на сухом месте, и было приступлено к его починке, Дыбовский был невредим. Оказалось, что когда туман и дождь не давали ему возможности ориентироваться над городом, он решил повернуть и спуститься около Люблина на луг, где он видел, что крестьяне косили траву, не предполагая, что это болото. Аппарат и завяз в болоте, откуда его едва вытащили. К 6 часам вечера все было в порядке и Дыбовский мог вылететь. Аэродром, таким образом, третий раз наполнялся публикой, с нетерпением ожидавшей своего героя.
Крестьяне в Люблино на руках выносят «Ньюпор-IV» В.В.Дыбовского из болота.
В.В.Дыбовский у ст. Люблино.
Я приехал на аэродром, как только мне сообщили, что Дыбовский вылетел из Люблина и подъехал как раз вовремя. «Ньюпор» очень красиво летел под умелым управлением Дыбовского, который сделал плавный поворот, очень ловко спланировал и сел как раз против членской беседки. Толпа неудержимо бросилась, так что мне с депутацией с трудом удалось пробраться к нему. Познакомившись с ним уже накануне, я обнял его, поздравляя с прилетом в Москву, и тут же вручил ему золотой кубок — приз великого князя Михаила Александровича, а профессор Н.Е.Жуковский передал ему золотой жетон от Общества воздухоплавания и сказал приветственное слово.»
Газета «Утро России» сообщала:
«Перелет Дыбовскаго.
Дыбовский наконец в Москве. Вылетев из Севастополя 25 мая, он прибыл в Москву 17 июня, в 7 ½ вечера. Почти у Москвы авиатор едва не потерпел катастрофы, попав при спуске в болото. Летчик вылетел из сидения. У «Ньюпора» оказался поврежденным пропеллер и немного помятыми некоторые части.
Немедленно с московского аэродрома, куда было дано знать о падении, примчались на автомобилях в деревню Печатниково московский губернатор В.Ф.Джунковский, члены воздухоплавательного общества Ю.А.Меллер, С.И.Оссовецкий, пор. Н.С.Голубицкий и другие.
«Ньюпор» вытащили из болота и, разобрав по частям, перенесли на люблинское футбольное поле. Здесь пропеллер был заменен новым, высланным из Москвы. Вечером Дыбовский вылетел в Москву.
На «Сукино болото» к В.В.Дывбовскому привезли несколько писем, писем, получениых на его имя на аэродроме. Первые же из них. оказались анонимными. В них летчика укоряли в медлительности перелета. Из других выпало несколько такого же характера газетных вырезок.
— Меня обвиняют, — говорить В.В.Дыбовский, — в том, что я не торопился. Да, я не торопился. Но торопиться и не входило в мои задачи. Мне даже вполне определенно было предложено «не спешить». Перелет мой не организован, я пользуюсь только помощью механика, следующего за мной по железной дороге, и услугами железнодорожных служащих, охраняющих мой багаж и пересылающих его с этапа до этапа. Лечу я, не зная дороги. Единственный путь — это линия железной дороги. (А зачем 9-дневное сиденье в Харькове?).
На московском аэродроме первым приветствовал В.В.Дыбовского B.Ф.Джунковский.
— Великий князь Михаил Александрович, почетный председатель московского общества воздухоплавания, — он,- поручил мне приветствовать вас, отважного летчика, совершившего такой перелет. При этом В.Ф.Джунковский поднес летчику присланный для енго великим князем серебряный кубок. Теплой речью от имени московского общества воздухоплавания приветствовал В.В.Дыбовского проф. Н.Е.Жуковский.
У членской беседки авиатора встретили овациями.
За шампанским раздались тосты: В.Ф.Джунковский поднял бокал за здоровье Государя Императора, за великого князя Михаила Александровича и затем за В.В.Дыбовского.
Вечером военные летчики чествовали В.В.Дыбовского у «Яра».
Журнал «ИСКРЫ» № 25 за 1912 г.
Журнал «ИСКРЫ» № 25 за 1912 г.
Офицеры авиационной школы подняли Дыбовского на руки и понесли к беседке, после чего посадили его в автомобиль и провезли мимо всей публики под неумолкавшие крики восторга. В членской беседке приготовлена была закуска от членов Общества. Первый тост был за Государя, второй за вели кого князя Михаила Александровича, третий за отважного летчика Дыбовского. Публика не расходилась, пока Дыбовский не уехал, и провожала его шумными овациями. В Санкт-Петербург Дыбовский полетел только через неделю, так как аппарат потребовал серьезной починки. Он спустился в расположении Красного Села.»
Участник перелета Севастополь — Санкт-Петербург авиатор лейтенант В.В.Дыбовский со зрителями. Санкт-Петербург, 18 июля 1912 г.
Вслед за лейтенантом В.В.Дыбовским, 15 июня стартовал по маршруту Севастополь — Херсон — Одесса — Кременчуг — Полтава — Харьков — Москва — Санкт-Петербург штабс-капитан Д.Г.Андреади. Его «ньюпор» прибыл в столицу 12 июля, преодолев расстояние общей протяженностью 3200 километров. Это был самый дальний перелет со дня зарождения авиации. Причем у летчика было намерение обогнать Дыбовского, находившегося в это время в Твери. Однако с самой Москвы его начинают преследовать неудачи: сначала негодный бензин, доставленный ему московским аэроклубом, а затем уже и порча мотора. В Вышнем-Волочке пришлось выписывать из Севастополя новый мотор и сидеть несколько дней в ожидании.
Дмитрий Георгиевич Андреади.
Лётчики и командующий состав Севастопольской авиационной школы, 1912 г. Высокий офицер с седыми усами — Заместитель председателя ОВФ барон Каульбарс. По левую руку от него — князь Мурузи, подполковник Ульянин, П.Верховской. Справа — полковник Одинцов, Михаил Ефимов (в гражданском платье). В кабине «Ньюпора» штабс-капитан Д.Г.Андреади.
.
.
Список источников:
А.А.Дёмин. Ходынка: взлетная полоса русской авиации.
«ЭОЭ» Одинцовская электронная библиотека. Журнал «ИСКРЫ» № 25 за 1912 г.
Персональный сайт «nik191». Газета «Утро России».